ПРИТЧА
О БЫЛОМ… О МНОГОМ… О ПРОСТОМ… И ВЕЧНОМ…
Может, чудится, может, видится,
Былью-сказкой во сне привидится
Мой Вечный рассказ…
О Былом… О Многом… О Простом…
И Вечном..
Две девы красоты невиданной
Сидели у окна и пряли шерсть,
И тонкое руно, как сказка,
Вилося белой струйкой.
Невесом был разговор о том, о сем,
И звали одну — Даная,
Другую — Чистая Аглая.
Две девы, две сестры, и дочери
Единого Неповторимого Судьбы одной.
Две Слазки из чудесной сказки.
Быть может, Диво было это,
Быть может, Чудо было это,
Но Девы шерсть пряли
И ткали Мирозданье —
Что значит пониманье
Всех причин прелестных,
Как розов взор ланит прекрасных их
И как пленительно хорош!
Как колос золотой, их волос
Вился ручейком.
О том, о сем
Все говорили Девы, не замечали,
Что шерсть закончена уже.
Мой друг, печали и заботы не ведали они.
Не знали, не понимали,
Что есть печаль на Свете.
Вдруг Отец вошел
В Сей Терем Разноцветный, безответно
Вдруг прозвучал вопрос:
«Где ж шерсть, младые Девы?
Ужель забыли вы, подходит срок,
И ткань готова быть должна ко сроку,
Названному Великим и Незримым Будущим».
Вдруг Девы спохватились, заахали, засуетились:
«Где ж шерсть нам взять, скажи, Отец».
«На Небесах, — ответил им Отец, —
На Небесах — Небесных Волосах:
То Солнца лучики и косы,
И будут ли теперь вопросы?» —
«Спасибо Вам, Отец!
Узнали Тайну наконец,
Что пряли мы за шерсть —
То Агнь Любви Чудесный!
Как сладостен и как хорош!
И Мирозданье это —
Наверное, Судьба Поэта!
Но где нам взять его, ответь, Отец!»
Ответил им Отец: «А мною послан уж гонец! То рыцарь благородный,
И на Землю я его послал, и приказал
Ему не возвращаться без Руна.
Ведь шерсть — не шерсть,
А завиток Любви.
Твое чело, Аглая, вдруг нахмурилось? Чем не довольна ты?» —
«Разбил, Отец, ты все мои мечты!
Ведь рыцарь тот —
Любимый мой Иван-Иоганн* —
*Иоганн — Йога-Анн — Перевод с солнечного огненного языка — Устремление к Солнцу.
Мой Солнечный Любимый,
Как буду без него теперь?
Ведь он найдет Любовь,
А как же я?
Я — дочь твоя?
Так что же ты наделал!!!» —
«Мой гонец есть Время Сущего,
Конец не будет испытаньям,
Коль любишь ты его так крепко,
Ведь не найти тогда ему Любовь!
Ты отпусти его,
И он найдет Любовь,
И вновь придет к тебе,
И Унесет он к Солнцу
Часть обиды незаслуженной твоей.
О дочь моя, я так люблю тебя,
Что я на все готов!!!» —
«Как рада я, Отец,
Что возвратится наш гонец
С Огнем Любви Земной!
То Сила Сильная,
Всех Сила Сил,
И нет ее сильней на Свете Белом!»
— «Чадо ты мое, Не Разум — Воля движет пусть тобой,
Которая Любовию зовется.
И отзовется в Духе и Душе Покой, Любовь,
Любовь, она проснется,
Коль Волею Разумной станешь ты.
Очнешься ты от грез, от суеты,
От Хаоса и от Былого,
Все будет Ярко, Светло, Ново!
Дыханьем ты Неземным почувствуешь в себе Любовь,
И будет Сердце говорить Все вновь!
Все новое лишь будет литься
Из уст твоих прекрасных,
И не напрасно совсем как сказка
Ты станешь, милая моя, ты — слазка!» —
Проговорил Аглае ее Отец,
Глядь — а рядом уж гонец,
Весь Соткан из Силы и Земной Любви.
Аглаю крепко он обнял,
К себе доверчиво прижал и прошептал:
«О Неба Дивное Творенье!
Мое ты Чудо, с преклоненьем
Радужным ловлю прекрасный взор.
Укор, укор, опять укор
Я вижу в сказке!
Аглая Чистая,
Ты Дева Неземная,
Тебе я повторяю!
Все то, что я принес тебе с Земли,
Все хватит нам двоим на Вечности.
То, что зовется там Любовь,
То Сила Дивная,
Которая все вновь и вновь
Пытается Соединить,
Разъединенное грехом паденья.
И без сомненья, Милая Аглая,
Лишь о тебе я думаю и преклоняюсь,
Мой друг, моя жена. Люби-ма-я.
И Чис-та-я.
Душа моя, Любовь моя!
И расцвела цветком Небесным Аглая тут.
Цветок Любви ей дал Иван,
Вдруг очи вспыхнули
Алмазным Дивным Светом,
Вздохнула Дева, и при этом
Речь кроткую произнесла:
«Иван, Любимый мой,
Хранишь ты в Сердце
Сокровища Неземной Красоты!
Цени его, и Душу ты, смотри, не предавай.
И Сердцем Небо познавай!
И Сердцем ты теперь Дыши!
И Сердцем Чувствуй, Ощущай!
Прекрасен ты, и знай,
Что слиты мы с тобой едино,
Что Сила есть теперь у нас,
То Сила Дивная,
И нет ее сильней на Свете Белом!
Любовь! Любовь! Любовь!
На все она ответит!
На все вопросы, только задавай,
Лишь Душу Дьяволу не продавай!»
И, преклонив главу свою,
Склонилась, и молилась, и лилось
Речкой Чудной ее признанье.
И в Прикасанье Неземном
При встрече Сей Любви Небесной и Земной
Две радуги вдруг вспыхнули озоном,
И ласковый, как Солнце, Свет,
Пронзил обоих, и вспыхнули Жар-птицей
Два крыла — Два Ангела Небесных
Слились в одно Небесное Созданье.
И Любви Полет вознес их в Рай,
И птицы райские от Небосвода
Соткали Танец Бытия.
И опустилась Вечность Покрывалом Новым,
Надеждой вспыхнули Одежды их!
И Мир прекрасный, Новый
Объял Объятьем Пространство Безвременья,
Основой и остовом Новым
Возник Крест из Огня —
Что значит Вера Солнца и в меня,
Несказанного Ликом,
Кто сей рассказ вам,
Дети, рассказал и преподал
Основы Бы-ти-я
И Танец Миро-здания?
Отец Небесный Мориа
ПРИТЧА
СИМФОНИЯ ДУШИ
В неведомом краю одном
Две Девы чудные дружили,
И были Девы как одно,
И вместе ели, пили, жили.
Как вдруг случился
Случай небывалый.
Тут женщина одна с ребенком
Нежданно к ним в замок ворвалась,
Упала на колени и кричит.
А та звалась Данаей, что
Прислушалась и говорит:
«О чем кричит, не понимаю я».
Аглая — сестра, ведь так вторую
Деву звали, ту женщину с колен
Приподняла и подвела к Данае.
Даная вновь прислушалась,
Опять промолвила:
«Ведь женщина давно уж спит,
Хоть плачет и кричит навзрыд,
Душа ее в потемках спит.
Не знаешь, о чем она кричит?
Ее не понимаю я. *
Я слушаю лишь разговор Души,
Но та молчит и спит.
Переведи, о чем кричат и просят
Ее красивые уста».
Аглая ей перевела:
«Та женщина бедна, больна,
И муж ее с ребенком бросил,
И просит хоть немного денег,
Должна она
Ростовщику ребенком заплатить
За кров жилища».
«Ужасный случай, —
Проговорила вслух Даная, —
Ты денег дай, и пусть идет.
Сама она и виновата,
Позарилась на лесть и злато.
Душа кричала ей когда-то:
Зачем, зачем ты губишь все вокруг,
Ведь красотой твоей должны
Все восхищаться и наслаждаться,
Не продавай ее!»
Но женщина не слушала
Бедняжку Душу
И радовалась жизни, как умела.
Умела лишь одно,
Торговля телом — ее удел был.
Душа тогда остыла,
Вся заболела, приуныла
И в терем ледяной вошла.
Красив и хладен терем тот.
И кто однажды
Раз в него войдет —
Живым уж не вернется,
Если только чья-то
Жаркая и Сильная Душа
Тот хлад растопит
Любовью искренней своей», —
Так говорила красавица Даная,
Аглая ей вторила:
«Права, сестрица, ты права,
Живая Чистая Душа
В тот терем не войдет,
Уж лучше Жизнь она
Покинет тела бренного сего.
Но терем изо льда
Тот обойдет десятой стороной.
«Даная, милая, ну что с тобой
Приключилось, вдруг побледнела ты?» —
«Ах! Это, наверное, от Суеты!» —
Сказала тихо вдруг Даная
И вышла вон.
А женщина Отвесила поклон
И потихоньку удалилась.
Прошло три дня,
И снова женщина пришла
В огромный замок.
«Что надобно тебе опять?» —
На этот раз беседовала
С ней Аглая.
«Мне денег нужно вновь! —
Сказала женщина, потом заголосила:
— Ведь ростовщик те деньги все забрал,
Ребеночка опять отнять он угрожал». —
«Бесстыдно врать тебе», —
Служанка вдруг заговорила,
Неслышной тенью она вошла
И слышала нелепый разговор.
«Все знают, деньги ты
До одного сантима прокутила
С дружком своим. Ведь он такой верзила.
Покаяться тебе бы надо.
И нет ребенка у тебя,
И мужа нет.
И скверная твоя Судьба
Тебя к погибели ведет.
Но что это я совсем
Заговорилась тут с тобой.
Что, Госпожа, прикажете еще —
Обед мне подавать сейчас,
А то остынет?» —
«Сейчас.
Не стыдно врать тебе,
Бессовестная тварь! —
К той женщине Аглая обратилась. —
Ведь ты — Творенье Божье,
Создатель Вселенной нашей
Тебя ведь для Любви ваял!
Не думал он и не гадал,
Во что Свобода Выбора
Так обернется!
Ведь Чистота одна,
И красота одна,
И Целомудрие одно на Свете.
И кто теперь ответит,
На что сокровища ты эти разменяла?» —
Проговорила так Аглая
И отвернулась.
«Стыдно мне, что Солнце
Тебе еще, плутовке, светит.
И Милосердно мне,
Что хочется Душе твоей
Заснувшей руку протянуть,
Запела чтоб она
Симфонию Небесную Души.
Но спит твоя Душа,
И терем изо льда,
И нету рядом того,
Кто б разбудил бедняжку Душу!» —
И молча вышла.
Женщина пристыженной воровкой
Тоже удалилась.
Тишина. И мерно тикают часы
Хрустальным звоном.
Как вдруг негаданно
Вбежала бледная, больная вся Даная:
«Я слышала, и все теперь я знаю.
И знаю, как помочь запеть
Измученной Душе».
Но тишина ответом ей была.
«Та женщина уже ушла, —
Сказала ей ее Душа, —
И бесполезно трогать чью-то Душу,
У Бога разрешенья не спросив». —
«Закон я не нарушу,
И готова помочь израненной,
Томящейся Душе,
У Бога об одном прошу:
«Великий Милосердный Боже,
Ты помоги соблазн ей одолеть,
Встревожь ее иль напугай,
Но только спать не позволяй!»
Ответил Данае через Сердце
Наш Владыка, Господь Великий:
«То, что ты удумала, Даная,
Мне не по нраву,
Тогда я только и того
На Подвиг подвигаю,
Кто хочет Бедному помочь,
Ведь Бедный не имеет
Божьей Силы
И просит он и день, и ночь,
А эта женщина бежала прочь.
И капля Гордости
Увы, не загорелась в ней.
Нельзя, пойми ты, Деточка,
Помочь, коль Нас
Не просят Сердцем всем.
Свобода Выбора тут каждому дана.
Иди хоть в день, хоть в ночь». —
«Ну что же делать?
Как помочь Душе?» —
Проговорила искренно Даная.
«А Путь один, Душа моя,
Молись ты за нее и день, и год,
Быть может, до нее дойдет,
Что за грех великий совершает,
А может быть, и нет.
На то Всевышний знает лишь ответ».
И вот Душа Данаи
Каждый вечер с Душою Женщины
Неслышно говорит и просит ей:
«Великой силы Духа, разуменья,
Смиренья и чтоб открылся Сердца Глаз,
Увидел грязное Все без прикрас
И Ужаснулся…»
Прошел всего лишь год,
И слышит вдруг Даная,
Что где-то женщина
В округе проживает.
Раскаялась она в грехе своем
И Бога любит всей Душой. Была она грешна,
Что торговала телом,
Хотя могла бы заняться
И ремеслом другим.
Пила, кутила и черта призывала.
А Дух Святой хулила.
Теперь раскаялась она.
В молитвах день она проводит,
И трудится не покладая рук.
И Святостью своею привлекает
Людей повсюду из округ.
Решила же узнать Даная:
«Кто женщина? Откуда?
И почему Судьба такая у нее!?»
И вот в прекрасный день один
С Аглаей направились они,
Чтоб Богу поклониться,
В Дыхании Едином Слиться,
Любить его, прощать Всем, Вся и все.
Собрались в церковь они одну
И по дороге зашли же посмотреть:
«Какая женщина? Святая?
Как же смогла свой грех преодолеть?»
Проехали они миль десять,
Как смотрят — стоит церквушка небольшая,
Зашли в нее и смотрят — женщина Святая
Стоит, и на коленях у нее увидели
Даная и Аглая Знак
Огненной Судьбы своей
И, преклонив главу, спросили:
«Идем мы к женщине одной,
Чтобы преклониться, все говорят,
В округе Святая де объявилась тут». —
«Не надо более идти вам, две сестрицы,
Вглядитесь ближе и увидьте: лица
В мельканье проплывут пред вами!»
Ахнули тут удивленно две сестрицы!
Глядь, женщина — развратница и потаскуха,
Которая все деньги вымаливала жалобой
своей,
Глядь — она же и Святая.
«Как может быть такое?» —
Воскликнули они.
«Великое Блаженство неземное
Познала я», — проговорила женщина в ответ,
То Бога нашего Всевышнего привет
И озаренье Духа получила я,
И грех увидела, и зарыдала,
И прозрела Сердцем я:
Какая грязная Душа сидела и спала
В том Тереме, Что холодом зовется.
Проснулся Дух, проснулась и она,
И Дух ей рассказал,
Что как давно она спала,
Что нарушила Законы Все Природы.
Пора Вставать, и Терем Хладный расчищать,
И превращать его в Великий Храм
Для Духа и Души, в котором бы они
В молитве жили и Богу Службою служили.
Послушалась Душа, и это Пенье,
Что слышат Ваши чистые Сердца,
Зовется то Симфонией Души.
Такое Чудо вот со мною приключилось!»
И озарило вдруг Данаю,
Ведь молилась она о падшей, измученной
Душе,
И Слава Господу теперь, отныне будет
петь она
И день и ночь, который спасает вновь и вновь,
Заблудшие во Тьме и Проклятые Души.
«Господь, Отец Великий мой! Закон более
я не нарушу, —
Проговорила про себя Давая, —
И буду тех спасать лишь,
В которых теплится твоя искра,
Покуда теплится она -— Душа жива,
Пускай грязна и спит она, но дышит».
— «Дитя мое, — услышала она в ответ,
— Ведь Искра Божья скрыта
Во всем живом на Свете Белом этом».
— «Так, значит, мне за Все молиться надо?»
— Спросила вновь Даная.
«Молись за Все, Дитя мое,
Предназначение твое — Будить и чистить Духи, Души, –
Вести ко мне молитвою своей,
Так в Добрый Путь, Моя жена Даная!»
— «Как? Я жена тебе?
А, впрочем, Сердцем знаю я теперь —
Кто Богу молится и просит
О спасенье Душ заблудших,
Становится иль мужем, иль женой,
И в Мире Огненном при этом
Знак имеет свой, той Знак Судьбы
Мгновенной!»
И вышли обе дамы из церкви,
Наполненные Счастьем, и поняли они:
Подарок то Судьбы, коль можешь ты помочь
израненной
И падшей той Душе, что спит и Бога позабыла.
Ну, а у вас, надеюсь, слушатели,
Искра Божья не остыла? Прислушайтесь
к себе.
Ну, в Добрый Час спасать другие Души
Молитвой неустанною Своей!
Тебе то Брат любимый диктовал, твой Аги.